|
Игги Поп. Искусство оставаться живым. 1969 год. Завершалось очередное всеамериканское лето любви. Еще не иссякла августовская эйфория фестивального Вудстока, еще будоражит умы не только подростков, но и вполне зрелых дяденек из Голливуда небывалый успех малобюджетной ленты под названием «Easy Rider». Самозабвенная исполнительница блюзов Джанис и вудстокский триумфатор Джими, в ту пору здравствующие, еще не успели вслед за Byrds и Iron Butterfly отозваться одноименными киношедевру вариантами собственных песен. Длинноволосым эзотерикам еще не приелось их собственное отъявленное свободомыслие, во многом инспирированное фильмом. А новое музыкальное веяние - прогрессивный рок, знаменующее инструментальную и текстовую усложненность, пока что не выродилось в нудную заумь. Достопамятным августом 69-го солидная фирма грамзаписи Elektra выпускает пластинку малоизвестной группы Stooges («Шуты балаганные»). Представителей корпорации Elektra не смутил факт, что Stooges не обладали виртуозным мастерством, не пели на актуальные темы о любви и мире, что композиции их не выделялись многосложностью и не имели ничего общего с прогрессив-роком. Не насторожило их и то, что в конечном итоге музыка группы — как раз нечто обратное новомодному течению, т.е. по сути дела — рок регрессивный. Но сразил энергетический заряд, квантовая пресыщенность лидера Stooges, эпатажного вокалиста по прозвищу Игги. Свое прозвище фронтмен группы сохранил за собой со времен участия в составе The Iguanas, завзятых аккомпаниаторов школьных танцплощадок предместья Ипсиланти, что восточнее г. Энн-Ар-бор (шт. Мичиган). В апреле 1947 в городке, на центральной площади которого красуется монумент греческому патриоту Деметриосу Ипсиланти, и был рожден Джеймс Остерберг, который потом назовется Игги Попом. «Ипсиланти? Черт возьми! Я до сих пор понятия не имею, кто такой был этот парень. Какой-то забытый греческий герой. Довольно странное название для населенного пункта в штате Мичиган! Главная достопримечательность — кирпичная водонапорная башня, построенная 175 лет назад. Вид она имеет вполне фаллообразный». Свои мизантропические задатки Джеймс получил в наследство от отца, школьного учителя литературы, решившего поселиться на отшибе в автофургоне, дабы оградить себя от необходимости в предписанном порядке следить за высотой газонной травы, рисовать дежурную улыбку при встрече с соседями по улице, вступать в пустопорожние разговоры. Место, где размещался фургон, было не самым живописным. Поблизости — карьер, откуда черпали щебенку. «Будучи ребенком, я никак не мог понять, отчего вся эта меланхолия во мне. Возможно, тот настрой как раз и создавала гравийная насыпь, ежедневно красовавшаяся предо мной». Джеймс был примерным учеником, хорошо учился, много читал. Родители заботливо опекали его. Как иначе, ведь в раннем детстве он переболел тяжелой формой бронхиальной астмы. И немало сил было потрачено, чтобы свести на нет последствия заболевания. Да и внешне подросток не производил впечатление слишком здорового: худой, узкоплечий, низкорослый (на сегодняшний день рост его составляет 155 см). В 1966 Джеймс с отличием заканчивает среднюю школу и поступает в местный университет, в котором ему не суждено будет доучиться. Ипсиланти — прекрасное место, чтобы жить спокойно и безмятежно, быть как все. Но это-то и не удавалось Остербергу-младшему. И в отличие от подавляющего большинства своих земляков, он даже не испытывал возмущения при виде местного парии — опустившегося наркомана по имени Джим Попп. В восприятии добропорядочных горожан этот Попп был общественным плевком, не больше. Но новоиспеченный студент, начитавшись писателей-битников, совсем так не считал. Сей социальный отброс предстал в виде нонконформиста, свободного человека, того типа, которому и возносили хвалу упомянутые идеологи потерянного поколения. Велик оказался соблазн узреть в отверженном родственную душу. Отныне Джеймс Остерберг уже не просто Игги, но Игги Поп. Вскоре он переезжает в Чикаго, где ищет возможность войти в состав какой-нибудь блюзовой группы. В одной из написанных им впоследствии песен мы услышим: «Увечные люди повсюду вокруг/Старшим охота тебя погубить/И нужно выбраться отсюда, рвануть!/Потому что здесь — верная смерть». Ну, и как одним лишь названием передать неуемный позыв к свободе? Свою песню Игги назовет «Easy Rider». Чикагский период не был продолжительным. Несметное число раз Игги появляется в качестве ударника на концертах самых разнообразных групп. Работа эта ни денег, ни особого удовольствия не принесла. В конечном итоге он возвращается домой, чтобы зарабатывать на хлеб за прилавком магазина грампластинок. Здесь он знакомится с одним из завсегдатаев, меломаном по имени Рон Эштон — гитаристом местного ансамбля. Игги удается заразить Эштона идеей организовать собственный коллектив. Опять же у Рона имеется неприкаянный младший брат Скотт, которого необходимо куда-то пристроить. Отныне Игги и братья Эштоны составляют инструментальное трио. Полгода спустя, с приходом Дэвида Алекзандера, это уже квартет под названием Psychedelic Stooges. Из родимых окрестностей группа перемещается восточнее, в Детройт — сердце американского автомобилестроения. МС5 — наипопулярнейшая здесь группа. Stooges немало почерпнут у данной забойной команды и недолгое время спустя удостоятся чести разогревать публику перед явлением на сцену самих местных кумиров. Незабываемое впечатление на вокалиста Stooges окажет концерт именитых Doors. Игги — в числе зрителей, а там, на сцене — зачаровывающее шаманское таинство, и главный шаман Джим Моррисон провозглашает: «I'm the Lizard King» («Я — царь-ящер»). И кому как не его юному коллеге с именем рептилии и будет суждено узреть в нем, в человеке на сцене, едва ли не свое собственное отражение. Позднее поклонники откроют много общего и в их вокальной манере, и в сценическом поведении, и в тематической перекличке песен. И не случайно потом поползут слухи о вхождении Игги Попа в состав якобы возрождаемых Doors. Фабрично-заводское пристанище Stooges устанавливало свои особые стандарты. «Музыке полагалось быть громкой, будоражащей. Чем более резкой, монотонной, незамысловатой она была, тем она была лучше. Основное требование - максимальная громкость, как у грохочущего фабричного механизма. Мы, играли не для высших слоев. Аудиторию составляли разного рода кретины, девицы из числа самых сексуально невоздержанных в городе и великое множество всех тех, кто проявлял интерес к человеческим аномалиям. Нас обожали обозленные школьник, люди с психическими изъянами, ребята, возвратившиеся с вьетнамской войны», — вспоминает Игги. Первое время репертуар состоял из хитов Rolling Stones, Beatles, Yardbirds. Собственные композиции стали появляться лишь ко времени записи первого альбома Stooges. Ну и тексты песен, конечно же, соответствовали требованиям среды обитания. Если песня эротического содержания у Джима Моррисона могла называться «Light My Fire», то Stooges предлагали свой вариант с названием более откровенным и доходчивым, как, например, «Cock In My Pocket». Ее мчащийся в авто герой на всем протяжении пути единственное, что ощущает, так это упругость в собственных штанах, и ждет не дождется момента свидания, обещающего положить конец описанному неудобству. Не поэтических изощрений типа «I touch her thigh & death smiled» («Я коснулся ее бедра, и смерть одарила улыбкой») жаждет публика, а голой правды, живой жизни. «I Wanna Be Your Dog» («Хочется быть твоей собакой»), — заявляет возлюбленной герой другой песни, и на уме у него полюбившаяся ему позиция. «Поначалу в группе и играть-то никто толком не умел, — признается лидер-гитарист Stooges Рон Эштон. — Мы искали новые формы, чтобы замаскировать отсутствие профессиональных навыков». Музыканты изобретают необычные звуковые и шумовые эффекты, намереваются синтезировать элементы рок-н-ролла и католических церковных песнопений, внедрить элементы экзотики — тибетские горны, традиционные индийские инструменты. Но все эти эклектические идеи гораздо легче было замыслить, чем воплотить. В конечном итоге сошлись на том, что новизну проще изыскать импровизационным методом непосредственно на сцене. Технические недостатки решено было компенсировать экспрессивностью исполнения. Первый шаг — расширение сценического действа до размеров всего концертного зала. По свидетельству Рона, публика была испугана, удивлена и вместе с тем приятно обрадована, когда Игги, оставляя сцену, срывался вниз, чтобы оказаться в толпе зрителей. «Людям льстило, что они становились частью шоу», — вспоминает Р. Эштон. Время спустя они уже предвкушали момент, когда Игги снизойдет, даже требовали того. Находилось немало тех, кто припасал пивные банки, чтобы тут же и запустить в него. «Начни шутить с ними, и они плюнут тебе в лицо», — предостерегал в свое время Платон, имея в виду панибратство с теми, кто находится внизу. Но никакое древнее предостережение уже не могло остановить эрудированного вокалиста Stooges. Хождение в народ пробуждало бойцовский дух. Постепенно это сделалось обязательной частью представления. Публика выражала недовольство, когда была лишена возможности привычно поразвлечься. «Эй приятель, иди-ка сюда, мы окажем тебе достойный прием», — раздавалось из зала. Как-то, поддавшись уговорам публики, Игги предпринимает то, что впоследствии назовут «swan dive», т.е. «лебединый нырок». Он разбегается и с распростертыми руками-крыльями бросается вниз, в толпу. Публика оценила трюк, она польщена. Ныряльщика подхватывают, не давая упасть. Отныне народ требует повторений. Однако трюк, воспроизводимый раз за разом, не мог, в конце концов, не приесться. Иной раз кому-то из стоящих у сцены нет-нет да перепадало ботинком сверху, а это не очень приятно. Наконец публика почувствовала необходимость несколько модифицировать аттракцион. И вот, когда отчаянный акробат, вокалист по совместительству, поддавшись очередным уговорам, берет разбег и в предчувствие мягкой посадки взмывает в воздух, толпа пред ним расступается. Тут-то уж начало самого веселья! Как тут не пнуть летуна, приземлившегося на спинки пустых кресел, как не запустить в него, потешно извивающегося, пивной банкой иль хотя бы сигаретным окурком. Забава пришлась народу по вкусу, и даже тогда, когда Игги получил серьезную травму и прекратил свои рисковые эксперименты, люди не унимались, им хотелось продолжения. Да ведь и музыка создавала должный настрой! «Search & Destroy!» («Отыщи и изничтожь!») — неслось со сцены. «Самым ужасными для меня», — вспоминает Рой Эштон, — были два вида снарядов: горящие бычки, если они оказывались в волосах, и монеты. Монеты, когда их метали «удачно», били как пули. Как-то в меня заехали ребром двадцатипятицентовика. Мне здорово рассекли лоб. А когда в ход поишла пивная посуда да еще не пустая, я подумал: «Да, эти номера, что выкидывает Игги, просто опасны для жизни». А вот как вторит своему боевому товарищ главный затейник: «В меня плевали, запускали яйцами, меня окатывали с головы до ног. В меня швыряли бумажными обертками, монетами, фотокамерами, бюстгальтерами и нижним бельем, тряпьем и дорогой одеждой, а еще ремнями и т.п. Меня расстреливали из рогаток. Ну, и в конечном итоге я почувствовал, что привык ко всему этому». Когда Игги удавалось увернуться от очередного снаряда, он кричал: «На сей раз вы промазали! Я бы метнул успешней! У кого еще припасены кубики льда, тухлые яйца, леденцы, не теряйтесь, не упускайте своего шанса. Швыряйте на сцену. Ну же! Вы как-никак заплатили деньги!» Это была война, и перед тем как ступить на сцену, бойцы из Stooges бросали воинственный клич — «Kill! Kill! Kill!», со временем ставший традиционным. Однако самоизничтожиться было намного сподручней. А публика жаждала крови. Что же нужно, чтобы потрафить ей? Как-то орущий исполнитель задел микрофоном по губе, и публика мгновенно оценила зрелище. И теперь ей на потребу он готов колотить себя микрофоном. Изо рта струится кровь. Воодушевление зала возрастает. В другой раз, когда очередная посудина достигнет подмостков, вокалист для пущей красочности хватает острое стекло и начинает себя калечить. Ну, а в следующий раз он упадет прямо в осколки. А если стеклотары не подают, для кровопускания в запасе — дежурная бритва, дабы обеспечить народ зрелищем. А чтобы достичь должного бесстрашия, музыкантам приходится изыскивать средства. И в качестве таковых — алкоголь, марихуана, кокаин, ЛСД. Все дальнейшие взаимоотношения с аудиторией складываются строго по схеме, определившейся в достопамятный детройтский период. И никакого значения уже не имеет потом, насколько развиты и воспитаны люди из зала. В восприятии Игги Попа — это все та же кровожадная толпа. А потому и степень своего дружелюбия Игги обычно выражает выкриками «Fuck You!», демонстрацией среднего пальца руки, а порою отъявленно эксгибиционистскими эскападами в духе покойного Джима Моррисона. «Funhouse» — вторая долгоиграющая группы, что вышла в мае 1970, а время спустя будет признана образцом добротно сработанного панк-рока — не смогла войти и в первую хит-парадную сотню. Elektra расторгает со Stooges контракт. Распад группы неизбежен. Первый шаг в этом направлении — уход басиста Дэвида Алекзандера. Алкогольная зависимость, приобретенная им за время музыкальной карьеры, явится причиной его последующей смерти. Что до Игги, то всею своею бравурной поступью он, казалось, демонстрирует лишь одно — желание как можно скорее завершить жизненный цикл. Рон Эштон — единственный из Stooges, кому не удалось сделаться ни наркоманом, ни алкоголиком, вспоминает: «С каждым днем Игги все более превращался в развалину — как в физическом, так и в психическом плане. Работа на износ, невоздержанность в наркотиках делали свое дело. Удивительно, как Игги умудрялся оставаться в живых несмотря на то, что он с собой вытворял». Обновленный состав Stooges не продержался и года. Игги возвратился в лоно семьи. Бесцельно он будет слоняться по улицам, развлекать себя игрою в гольф. На хлеб будет зарабатывать стрижкой газонов. Казалось, вот-вот он обретет когда-то утраченную инкарнацию, вновь воплотившись в человека по имени Джеймс Остерберг. Это наверняка бы произошло, если на глаза Дэвиду Боуи, ярким светом воссиявшей звезды английского глэм-рока, не попалась бы видеозапись концерта детройтских дебоширов. Посредничеством Боуи фирма Columbia заключает контракт на выпуск лонгплея; Боуи же его и продюсирует. Альбом под характерным названием «Raw Power» («Грубая сила») новоиспеченной группы Iggy & The Stooges выходит в апреле 1973. Columbia не удовлетворена результатом сотрудничества и, несмотря на первоначально предусматривавшийся выпуск еще одного альбома, контракт расторгает. Свой последний концерт Stooges проведут в Детройте. Завершится он тем, что один из группы байкеров, оскорбленных распоясавшимся исполнителем, выскочит на сцену и ударом медного кастета лишит его чувств. История сохранит кустарную запись этого заключительного выступления 1974 года. Он будет выпущен в виде диска «Metallic K.O.». На горизонте — новый период безвременья, о котором позже мы услышим такой отзыв: «По счастливой случайности мне удалось миновать его, не отправившись на тот свет. До сих пор не ясно почему. Просто страшно вспоминать. Было ли мне страшно тогда? Кажется, нет!» Главной составляющей бытия становятся наркотики. Жизнь превращалась в отчаянный этюд над пропастью, ужасавший зрителей, но никак не самого исполнителя. Со временем до сознания рискового эквилибриста, похоже, начало доходить, что трюк несколько затянулся, но прервать его он был не в состоянии. А бездна уже призывно кивала ему. В памяти осели нечеткие воспоминания, взятые словно не из реальности, а с какой-то размытой акварели: обрывки каких-то угроз, дуло приставленного к голове пистолета, личина наркодилера, сцены допроса в полиции в связи с подозрением в убийстве... «В какой-то миг меня окунало в сумеречное состояние. Я мирно ступал по тротуару и тут — на тебе! Когда я приходил в себя, голова была в побоях, рубашка — в крови, а при попытке справить малую нужду, из меня исходило нечто зеленое». Вскоре Игги встал перед дилеммой — либо принудительное лечение в психиатрической больнице, либо тюрьма. Игги выбрал первое. Редко кто вспоминал отставную звезду. Однако друзья познаются в беде. Единственным человеком, не безразличным к судьбе пациента психбольницы, посещавшим его и, наконец, вызволившим, оказался Боуи. Крошечный островок свободной Европы посреди враждебного инобытия, что затаилось за воздвигнутой им же стеной. Помпеи нового времени. И близость к Везувию слишком ощутима. Сюда, в Западный Берлин, привозит Боуи давешнего психбольного. «Боуи — тот человек, с которым мне всегда находиться приятно. Я многому научился у него. Усердному труду, целеустремленности. В какой-то миг я почувствовал себя неотесанной деревенщиной. Но главное: он — блестящий музыкант». Пристанище вселенской богемы 70-х. Близость враждебного окружения создает ощущение хрупкости жизни и как следствие — особого творческого настроя, которым грех пренебречь. В конечном итоге, не за этим ли и едут сюда? Записанному в Берлине первому сольному альбому Игги Попа будет дано название, невольно отсылающее к фактам его биографии, — «The Idiot». Влияние Боуи на нем более чем ощутимо. Спустя всего лишь полгода после выхода «The Idiot» на свет появляется записанный за тринадцать дней совместной ударной деятельности второй сольник с еще более биографичным названием «Lust for Life» («Вожделеющий к жизни»). «Рад возможности в очередной раз подтвердить факт того, что я жив», — прокомментирует Игги. «The Passenger» — песня, навеянная поэтической строчкой Джима Моррисона, композиция вполне в духе Doors. И это не первый случай такого влияния. Яркий пример — «Gimme Danger» с альбома «Raw Power». Однако отныне, сведя знакомство с Боуи, признанным музыкальным хамелеоном, Игги, такой же, как он, представитель семейства рептилий, перенимает от него немало. На «Blah Blah Blah» 1985 года звучит великолепный бархатный баритон Попа, порою неотличимый от голоса его английского мэтра. «Боуи, Моррисон и ЛуРид — тройка отпадных ребят, на которых я всегда как исполнитель ориентировался. Так или иначе я старался многое перенять от них. И даже тогда, когда иные их вещи мне представлялись откровенным дерьмом. Нет, они — славные парни. У меня много общего с ними. Я имею в виду духовную общность. Действительно много. Они нередко вступали с окружающим миром в довольно суровые отношения. И это меня в них особенно привлекало». В 1990 — выход альбома «Brick By Brick». В прессе — восторженные рецензии, у Игги множество новых поклонников. По радио крутят «Candy» — дуэт с вокалисткой The B-52's Кейт Пирсон. Несколько меньший успех у альбома «American Caesar» 93 года. В последующие три года Игги не делает записей. Он становится киноактером, успевает сняться во многих фильмах. Его приглашает авангардист и ненавистник глупого кино режиссер Джим Джармуш. 1996 — год очередного возвращения Игги Попа. На сей раз в прежнем амплуа. Во все предыдущие годы было предостаточно попсы, наконец пришло время старого доброго жесткого рока. Собачьей теме уделялось внимание и прежде. На памяти песни «I Wanna Be Your Dog», «Dog Foot», а вот теперь и альбом с названием «Naughty Little Doggie» («Мерзкая маленькая собачонка»), В одном из интервью музыкант поведал о своих четвероногих домочадцах. Оба подобраны на улице. Кошка унаследовала от уличной жизни кривые лапы, а пес — неискоренимую страсть к лакомствам из мусорных бачков и бесцеремонную манеру обнюхивать женщин. В бесцеремонности и наличии циничных манер не раз упрекали и самого хозяина. Да ведь в слове «циник» корень-то, как известно, «собачий». А лингвистика — нереализованная страсть Игги: «Я был бы счастлив, если б умел говорить на латыни, французском, итальянском. Я уже немного изучил испанский». Альбом был встречен без энтузиазма, хотя и включает ряд великолепных композиций, таких как «I Wanna Live», со словами, не очень подходящими человеку деструктивного склада, и поэтому звучащими как-то очень проникновенно: «Я хочу жить, жить, жить хотя бы еще самую малость». Та же тема — и в «То Belong». «Avenue В» — название диска 1999 года. Джеймс Остерберг осмысливает результаты полувекового движения в альтернативном направлении, т.е. в направлении «В». «В год, когда мне стукнуло 50, я вдруг оказался совсем один. И в запасе уже не осталось ни черта времени. Всякий контакт, любая адресованная мне улыбка стали значить теперь гораздо больше. Странное дело! Я стал больше читать. Мой дом и мои занятия очень важны для меня теперь, когда я осознал возможность собственной смерти. И вот, ко времени своего ухода, мне захотелось отыскать в этой жизни баланс между приятным и достойным. А кроме всего прочего, мне не хочется никакого очередного дерьма. Уж теперь — ни от кого более» — сообщается во вступительном речитативе. Голос на фоне протяжной мелодии бодр, но совсем не весел. Отчаянный жизнепроходец вдруг оказался за порогом пятидесятилетия. До этого он пережил развод, положивший конец двенадцати годам супружества. Разделительная полоса удвоилась, и горизонт уже не так неохватен. Взгляд не устремлен вперед, а за спиной все какие-то лица, женские фигуры, и все кружится, словно в вихре, и перекрывается одно другим... Вот — образ элегантной нацистки; ее брошь — два перекошенных креста; она не первой молодости; прекрасен ее французский выговор и ее зад. Вот — самовлюбленная Мисс Аргентина, обожательница военных и Rolling Stones. Исчезает. Вслед за ней, мимолетным дуновением возникнув, — зяблая официантка из Алабамы. И это растворяется в воспоминаниях о романе с анонимной голливудской звездой. А вот сценка с кошкой, что спит на подушке. Как все живые существа, она жаждет тепла, но опасается слишком приручиться. «Avenue В» — возможно, самый лиричный альбом Игги и, без сомнения, самый исповедальный. Порою соблазнительно задаться казенным и в большинстве случаев неуместным вопросом: что автор хотел выразить своим произведением? Периоду рефлексии пришел конец, пред нами прежний Игги Поп — вот та главная мысль, какую обязан озвучить альбом 2001 года. Название его, «Beat Em Up», синонимично воинственному кличу «Kill! Kill! Kill!», коим Stooges предваряли свой выход. Эта агрессивная родственность неслучайна. Стоит лишь поставить CD и потому, как содрогнутся ваши динамики, получившие инъекцию зубодробительного рока, станет ясно, что цель достигнута. Музыкант обрел нужную форму. Его новый альбом знаменует возвращение к трехаккордному року. Агрессивному и в высшей степени живому. Жизнь продолжается. Для того и дан голос, чтобы подтвердить жизнь в себе. Послушайте, как звучит живой человек.
Stereo & Video. Декабрь 2001
[20 июня 2002]
Ссылки на Игги Попа:
|