|
Джордж Харрисон. Всё должно пройти По мере приближения к заоблачным высям пространство личной жизни неуклонно сокращается. Законом этим пренебречь не в силах даже те, для кого законы прописаны лишь формально. Пример тому Билла Клинтона - не единственный Из всех участников Beatles Джордж Харрисон наиболее рьяно оберегал то, что в английском именуется словом privacy, т.е. свою частную жизнь. Ее Харрисон был готов оградить слоем наипрочнейшей брони. Скупой на интервью, он не любил разоблачаться прилюдно, оттого и окрестили его в журналистской среде «молчаливым битлом». «Проблема, что обнаружилась сразу же, как я стал объектом внимания, носит название «человек в поле зрения». Суть ее — в противоречии между приватной стороной жизни и обязанностью быть на виду у всего мира. С конца 60-х мне надоела эта известность. В промышленности, торговле, государственном аппарате злодеев и плутов предостаточно, и оснований у них запечатлеться на обложке таблоида намного больше, чем у какого-то там музыканта», — выскажется он в 1997, когда в связи с выходом диска «The Beatles Anthology» от него затребуют интервью. Иную схожую проблему Харрисон усматривал во взгляде на него как на одного из Beatles. «Beatles, — скажет он, — что-то вроде костюма. Относив, ты откладываешь его в сторону, но всякий кто ни вспомнит тебя, представляет тебя именно в этом костюме». На приеме в 1988 по случаю включения Beatles в «Зал славы рок-н-ролла» Харрисон произносит: «Мне-то и сказать особенно нечего, потому как я — «молчаливый битл». Художник — явление вторичное по отношению к его собственному произведению, считали мудрецы Востока. Свое же мировоззрение Джордж сформировал на основе восточного мистицизма, поэтому мыслями он охотнее делился в песнях. В «Art of Dying» говорится о важнейшем искусстве. Нет, не о том, что отметил вождь мирового пролетариата, — об искусстве умереть! Этим термином определил автор практику, призванную положить конец череде тягостных земных перевоплощений. Свой сигнал о завершении очередного земного странствия Харрисон получил в июле 2001 года. Новость распространилась повсеместно после публикации в лондонской "Мэйн" эксклюзивного интервью Джорджа Мартина. Вот что поведал газете бывший продюсер славного квартета: «Он (Харрисон) не поддается панике и все-таки надеется на благоприятный исход. Характера он упрямого и даже теперь, когда ему известно, что дни его сочтены, принимает это смиренно, по-философски. Он вполне осознает, что всякий смертен. Много раз в последние годы он находился на шаг от смерти, и всякий раз ему удавалось спастись. Но на сей раз он знает, что скоро умрет и принимает это с абсолютной готовностью». Правда, уже пару дней спустя пресс-агентом Мартина было распространено опровержение сообщения в «Мэйл». В нем говорилось, что Мартин никогда не давал «Мэйл» интервью и ни малейшего понятия не имеет о происхождении текста, процитированного газетой. Более того, Адам Шарп, агент продюсера, заявил: «Джордж Харрисон чувствует себя прекрасно и в настоящий момент работает над новым альбомом». Наемный работник отрабатывал хлеб. Насколько честно? Вопрос остается без ответа, поскольку касается предмета, не слишком опробованного в пресс-секретарской профессии. Растворившийся же в тени Джордж Мартин, судя по всему, несколько переоценил покорную отрешенность смертельно больного, т.к. очень скоро появилось письмо Джорджа и Оливии Харрисон (жены музыканта), в котором газетная публикация называлась «безосновательной, неуместной и бестактной». Письмо завершалось выражением горечи и досады по поводу распространения недостоверных слухов. Было очевидно, что Джордж не готов отправиться в конечное путешествие по первому же зову, как поется в одной из его песен: «When the buzz gonna come and take you away». Ибо сказано: «Пока живу, надеюсь!» Однако Дж. Мартин верно отметил то, что шансов у Харриссона оправиться в мир иной было за последние годы предостаточно. «Всему виной мое невоздержанное курение», — заявлял он в 1997, после того как припухлость на шее, что помешала работать в саду, врачи определили как раковую опухоль. В памяти всплывает фотография в одном из «фэнзинов» начала 60-х с подписью: «Сладкий аромат успеха!» На фото блаженно улыбающийся Джордж дымит толстенной сигарой. Харрисона дважды подвергали лучевой терапии. «К счастью, это тканевое уплотнение у меня обнаружили вполне своевременно. Существует множество типов раковых клеток, и мой тип — вполне заурядный», — сообщит он по выписке из больницы. Все в том же 1997 он переносит еще одну операцию. Об этом он сообщит в конце 2000, нарушив в очередной раз кодекс молчания в связи с тридцатилетием выхода «All Things Must Pass» («Все должно пройти»), наиболее успешного из его альбомов. По случаю юбилея диск Харрисона, первый «тройник» в истории рок-музыки, ремастируется, снабжается бонус-треками и издается в виде double CD. «В свое время у меня обнаружили небольшую опухоль в горле, — прозвучит на пресс-конференции. — Затем в 1997 удалили часть легкого; спустя время на меня совершили нападение и едва не убили. Но в результате, как мне кажется, я стал только крепче. Вот уже три года я не курю. Конечно, по сравнению с прежним, мое дыхание несколько сократилось, и потому я бы не отважился отыграть на сцене все четырнадцать раундов подряд». Нападение, о котором упомянул музыкант, произошло 30 декабря 1999. Его 35-летний земляк, ливерпулец Майкл Эйбрам, завершив курс лечения от наркотической зависимости, покинул стены психиатрической больницы. Во время пребывания в больнице Эйбрам не отличался особым миролюбием. За ним также числился случай рукоприкладства по отношению к медсестре, однако его выписывают как не представляющего опасности для окружающих. Постфактум больничное руководство признало недосмотр и отправило свое извинительное письмо: «Выражаем наше искреннее сожаление и сочувствие г-ну Дж. Харрисону г-ну М. Эйбраму и их семьям...» Получив извинение, более других вознегодует непосредственно сам Эйбрам. Если однажды они смогли допустить такую оплошность, возмутится он, где гарантия, что это не повторится вновь? В тот день Эйбрам, прилично одетый, при галстуке и в костюме, направился в загородное поместье экс-битла в графстве Оксфордшир, западнее Лондона. Эйбрам без труда проник внутрь, поскольку уединенный образ жизни, который вел Джордж, не предусматривал обилие обслуживающего персонала. Ни охранник, ни прислуга на пути Эйбрама не повстречались. Вооруженный ножом маньяк, стоило ему увидеть музыканта, принялся наносить удары в грудь и живот. На шум прибежала жена Джорджа Оливия и сумела воспользоваться тем, что попалось под руку. С помощью настольной лампы и каминной кочерги она нейтрализовала преступника. Жертву нападения доставили в больницу, где врачи констатировали многочисленные повреждения легкого. «Я был одержим», — попытается оправдаться Эйбрам. И в его покаянной речи прозвучат слова: «Испытываю чувство глубокой вины и раскаянья, но не в силах обратить время вспять. Могу сказать лишь то, что очень сожалею об ужасном происшествии. Но надеюсь, люди смогут понять, что же на самом деле случилось, и признают, что моей вины здесь нет. Физически это совершил я, но я не контролировал себя в тот момент». Покаянную речь Эйбрама и официальные извинения психиатров «молчаливый битл» оставит без комментариев. Эйбраму же поставят диагноз «параноидальная шизофрения» и определят в психиатрическую лечебницу на бессрочное лечение. Оправившись после кошмарного инцидента, музыкант приступает к работе по переизданию «All Things Must Pass». Впервые альбом выходит в 1970. В хит-парадах Британии, Америки, большинства европейских стран он сразу занимает первые места. Альбом расходится трехмиллионным тиражом. Ни один из сольных проектов участников Beatles не имел до сих пор столь небывалого успеха. Факт этот удивил многих, поскольку как автор песен Джордж всегда оставался в тени тандема Леннон-Маккартни. Считалось, что максимум, на что способен Харрисон, это две-три приличные песни в год. И вот — шестнадцать новых композиций, не менее талантливых, чем у Джона и Пола. Впоследствии «All Things Must Pass» назовут одним из шедевров семидесятых. Часть песен была написана еще до завершения работы над «Let It Be», хронологически последнего альбома Beatles, но оставлена без внимания коллегами Джорджа. К примеру, та же «Have You Anytime», что вскоре откроет «All Things Must Pass», была отвергнута, а выбрана в текстовом и в музыкальном плане менее совершенная «For You Blue». В интервью Джорджа сразу после распада группы звучит обида на Пола Маккартни, более других сомневавшегося в способностях младшего члена Beatles. Джордж вспоминает свой благодушный настрой по возвращении из Америки, где свел дружбу с Бобом Диланом и другими именитыми музыкантами, ни единожды не принизившими в нем музыканта и сочинителя. Но стоило только возобновить работу с Beatles, он вновь столкнулся с неизменным высокомерием Пола. Один из эпизодов этого разногласия запечатлен в фильме «Let It Be». «Во время репетиции, — прокомментирует Джордж, — под прицелом камер Пол принялся выражать откровенное недовольство моей манерой игры». Харрисон принимает решение оставить Beatles, но, поддавшись на уговоры, не делает этого. Правда, горькое чувство по поводу недооцененных способностей не покинет его до дня распада группы. У Боба Дилана, только что пережившего автокатастрофу, сохранится воспоминание от тогдашнего (ноябрь 1969) визита Харрисона как о времени, когда у него едва хватало сил на усмирение своего заокеанского коллеги, обуреваемого желанием творить. Дилана знали как автономного сочинителя, но теперь у него появляется соавтор в лице одного из Beatles. Тогда же и будут написаны несколько песен для сольника Харрисона. Соцветие музыкантов принимает участие в записи альбома. Имен не счесть: здесь и Ринго Стар, и, конечно же, старинный друг Джорджа гитарист Эрик Клэптон. Ранее гитарное соло Клэптона можно было услышать и в композиции Beatles сочинения Харрисона «While My Guitar Gently Weeps». Помогал Эрик и при записи самого первого сольного альбома Джорджа «Wonderwall», саундтрека к одноименному фильму 1968 года. О самом фильме сегодня стоит вспоминать лишь в контексте прозвучавшей там музыки, по большей части индуистских мелодий, удачно адаптированных к восприятию западного слушателя. Да еще, возможно, и по причине, что там снималась юная Джейн Биркин. Годом спустя песня «Je T'aime...», сопровождаемая ее вожделенными воздыханиями, станет европейским хитом. Клэптон был едва ли не первым, кто высказывался о том, что Beatles не позволяют проявиться таланту Джорджа. Их знакомство состоялось в 1964 во время рождественской программы, в которой вместе с Beatles участвовали и Yardbirds. Вскоре гитарист Yardbirds становится ближайшим другом Джорджа и завсегдатаем его дома. Со временем статус друга дома начинает премного тяготить Эрика. Свое отношение к Патти, жене Джорджа, он уже не в силах определять как чисто дружеское. Клэптон вспоминает: «Всякий раз как я, проведя чудесный вечер у Джорджа и Патти, возвращался к себе, меня охватывало нестерпимое чувство пустоты. Я понимал, что в жизни своей не встречал женщины столь прекрасной. Я влюбился с первого взгляда, и каждая новая встреча с ней только усугубляла мою влюбленность». Время спустя в репертуаре Клэптона появляется "Layla" — любовная песня, посвященная Патти. Практически не было человека из ближнего круга Джорджа и Эрика, кто не заметил бы образовавшегося треугольника. Мало кто сомневался в слепоте Джорджа, но многих изумляла его предельная пассивность. Удивительным было и поведение Клэптона, совершенно не ведавшего, что секреты его сердца — у всех на виду. Безнадежность своей ситуации Клэптон исправлял с помощью героина. Но время изменит обстоятельства. На «харрисоновском» альбоме «Dark Horse» (1974) звучит версия популярного хита братьев Эверли «Bye Bye Love», отголосок окончательной размолвки Джорджа и Патти. Многие станут сочувствовать Джорджу, памятуя о том, что именно жене он посвятил одну из своих самых лиричных композиций «Something», впоследствии названную Фрэнком Сина-трой величайшей песней о любви всех времен. Впрочем, как скажет автор впоследствии, она не была адресована Патти: «На самом деле, когда я сочинял «Something», у меня перед глазами стоял образ Рэя Чарлза. Конечно, это не оттого что он казался мне миловиднее Патти. Просто как исполнитель он более значим. Представляя Рэя Чарлза, я слышал, как он поет мою песню». Развод не нарушил дружеских отношений музыкантов. Харри-сон объяснит это так «Неверно считать, что он (Клэптон) увел у меня жену, потому что, по сути дела, моим отношениям с Патти и так уже пришел конец. И уж если искать проблему, то она кроется в этом. Можно опять же увидеть проблему в моем спокойствии по поводу происшедшего. Это-то и вызывало наибольшую досаду у Клэптона, поскольку в глубине души он желал видеть, как я скорблю. Я же был счастлив, что все так сложилось: супружеству пришел конец, она уходит и при этом — никаких сцен, тяжких бракоразводных процессов и т.п. А ко всему прочему смена обстановки не повлекла для Патти смены образа жизни, к которому она привыкла, и это меня очень устраивало». В августе 1978 года у Джорджа Харрисона рождается сын. Матерью стала Оливия Ариаз, служащая торгового представительства фирмы грамзаписи А&М. Мальчика нарекут непривычным именем Дхани. Свадьба состоится месяцем позже. А примерно полгода спустя Харрисон и Клэптон решат совместно отпраздновать матримониальные перемены в их жизни. Торжество в доме Клэптона соберет троих из Beatles. По этому случаю Харрисон, Стар и Маккартни устроят импровизированный мини-концерт. Правда, лишь немногочисленные собравшиеся, среди которых отметим Мика Джаггера, Дэвида Боуи и Элтона Джона, смогут засвидетельствовать данное событие. В сентябре 1985 во время мирового турне Клэптон познакомится с молоденькой актрисой Лори Дель Санто и страстно, как он это умеет, ею увлечется. Встречей откроется новая страница его биографии; страница же предыдущего супружества будет закрыта. В начале 70-х Рави Шанкар, когда-то обучавший Джорджа игре на ситаре, решает организовать серию благотворительных концертов в помощь жертвам голода и междоусобной войны в Восточном Пакистане (нынешний Бангладеш). Джордж воспламенится идеей и заразит ею немало музыкантов, в первую очередь, из числа участвовавших в записи тройного альбома, а, кроме того, и Боба Дилана. Концерт состоится 1 августа 1971 в многотысячном зале нью-йоркского «Мэдисон Сквер Гарден». Сборы от концерта пополнятся в результате выпуска еще одного тройного альбома "The Concert for Bangla Desh". Действо будет транслироваться по ТВ, выйдет фильм. Альбом получит премию года «Грэмми». А композиция «My Sweet Lord», звучавшая на обоих тройных альбомах, будет названа самой популярной в том году. Но здесь свою ложку дегтя внесут зловредные блюстители авторских прав группы Chiffons. Они обвинят автора «My Sweet Lord» в плагиате. Предметом судебного разбирательства станет мелодия Chiffons «He's So Fine». Суд признает возможность непреднамеренного заимствования мотива, однако обяжет Харрисона выплатить инициаторам процесса 587 тыс. долларов. Разбирательство растянется на два десятилетия. К тому времени уже и сами Chiffons выпустят пластинку с собственной версией «My Sweet Lord». Конец же тяжбе положит приобретение Харрисоном в 1990 авторских прав на «He's So Fine». И хотя по прошествии времени превзойти успех «My Sweet Lord» музыкант так и не сумеет, но все-таки сможет приблизиться к нему в 1987. На сей раз это действительно будет чужая мелодия. Но, несмотря на первые места хит-парадов, «Got My Mind Set On You» своей нарочитой незатейливостью да навязчивыми повторами не вызовет чрезмерных восторгов ни в среде почитателей Харрисона, ни у критиков. Тем не менее, альбом того же года «Cloud 9», которому суждено будет стать последним студийным альбомом Джорджа Харрисона, принимается более чем благожелательно. Следует признать, что ни «Cloud 9», ни восьмерка предшествовавших сольных проектов не смогли продемонстрировать совершенного сочетания простоты, задушевности и философичности первого тройного альбома. Среди недостатков большинства последующих работ Харрисона упоминались такие, как невыразительность музыкальных тем, банальность и назидательная поучительность лирических текстов, отражающих религиозные убеждения автора. Критика отмечала также постную манеру исполнения, не слишком согласующуюся с той зажигательной увлеченностью, с которой Джордж излагал суть собственных открытий в области восточного мистицизма. Харрисон был уверен, что путь, которым он пришел к постижению трансцендентных истин, был делом не случайного выбора, но предопределения. Не случайностью было то, что крещеный в католичестве, свои первые религиозные представления он почерпнул от матери. Случайными не были и веянья, распространившиеся среди людей его поколения. Именно на Восток с усердием всматривались как хиппи, так и их предтечи — битники. В 1965 на Багамах незнакомый индус вручил каждому из Beatles по индуистскому трактату. Это произошло как раз в день рождения Джорджа. Единственным из группы, кого книга заинтересовала, был как раз он. И, конечно же, индус по имени Ма-хариши, долгое время блуждавший по Америке в поисках адептов собственного учения о медитации, был фатально обречен вовлечь в свой круг четверку музыкантов из Англии. После чего Джордж становится инициатором поездки Beatles в Ришикеш, в предгорья Гималаев, где едва ли не каждый житель, по его свидетельству, являлся просвещенным аскетом. Джордж уезжает из Ришикеша последним и не упускает возможности вновь вернуться туда вдвоем с женой. Позже, став членом религиозного движения «Сознание Кришны», он скажет: «Все религии — ветви одного большого дерева. Не важно, какое имя ты произносишь, когда обращаешься к Нему. Важно то, что ты к Нему обращаешься». Отголоски этой мультирелигиозности слышны и в «My Sweet Lord». И если в песнях, где Джордж будет излагать свое понимание сути вещей, зазвучат потом менторские нотки, то на «All Things Must Pass» это совсем не ощущается. Послушайте хотя бы «Hear Me Lord». Здесь перед нами неофит, вымаливающий прощение за годы невежества. Успех альбома обусловливало древнее желание Джорджа уравняться талантом с коллегами по группе и даже единолично превзойти успех Beatles. Такой вариант прочтения предлагает обложка пластинки с задумчиво взирающим Харрисоном в окружении четырех гномов на лужайке. Поскольку цель была достигнута, творческому импульсу должно было ослабнуть. И ряд свидетельств тому не трудно обнаружить. А, кроме всего, Джордж поставил перед собой уже иную задачу. Вот как он ее определил: «Испепелить собственную карму, чтобы избежать последующей реинкарнации». В своем всегдашнем немногословии Харрисон отныне уподоблялся молчальнику, давшему обет не расходовать себя в словах, дабы расслышать голос Бога. Правда, включенность в сферу деятельности, именуемую шоу-бизнесом, делало эту цель едва ли достижимой, хотя, конечно же, нисколько не умаляла ее. В октябре 2000 слухи о болезни музыканта стали распространяться вновь. Писали о том, что экс-битл доставлен в одну из больниц Нью-Йорка, что состояние его критическое, и что предпринимаемая здесь терапия — последний шанс его спасти. При этом ни из самой больницы, где предположительно содержался Харрисон, ни от его пресс-секретаря не поступало никакой информации. Швейцарский врач Харрисона также отказался комментировать состояние его здоровья. Режиссер и актер Шон Пен пытался войти в контакт с музыкантом, желая оговорить возможность использования его песен в своем новом фильме, но с этим ничего не получилось. В сумятицу мнений внес лепту и Пол Маккартни, сообщивший: «Я беседовал с ним пару недель назад, и мне показалось, что он в порядке. Он же мой брат, мы долго говорили». В больницу Джордж поступил под фамилией Ариаз — девичьей фамилией своей жены. Метод стеротактической радиохирургии, последнее достижение науки в области ликвидации злокачественных образований, оставлял единственную надежду на выздоровление. У больничной койки денно и нощно дежурили жена и 23-летний сын Дхани. Через несколько дней Джорджа по его просьбе перевозят в дом друга в Лос-Анджелес. Здесь 29 ноября он умирает. Двадцать минут спустя после смерти в бюро ритуальных услуг «Голливуд навсегда» поступил запрос на кремацию. Работники бюро не были информированы, кто умер, и узнали о том лишь на месте. По их прибытии же и состоялась гражданская панихида. Она не была продолжительной или помпезной. Перед выносом тела члены семьи, агент бюро и еще двое работников, сложив руки, произнесли краткую молитву. Тело кремировали в день смерти. Такова была воля покойного. «Мы обречены перевоплощаться до тех пор, пока нам не откроется Истина, потому что наша конечная цель — обрести подобие Христа», — считал Джордж Харрисон. Эта же мысль звучит и в «Art Of Dying»: «Придет время, когда большинство из нас сюда вернутся, движимые желанием достичь совершенства». Возможно, по прошествии времени в окрестностях Ришикеша, что на севере Индии, отыщется просветленный аскет. Он будет знать о покойном гитаристе столько, сколько при жизни знал единственно он сам. Однако биографам музыканта это не поможет, поскольку это будет молчаливый аскет.
Леонид Лухтин
[31 мая 2002 г.]
Ссылки на George Harrison:
|